Несколько раз в год в поддержку детей с онкозаболеваниями фонд «Свет» проводит благотворительные концерты и турниры, забеги, заезды, регату. Каждый раз это возможность встретиться с благотворителями лично, рассказать о фонде и показать всем, что помогать можно с радостью. За каждым таким событием стоят люди, которые решили взять ответственность за помощь детям на себя. Решили и сделали.

Мы встретились с Алисой Петренко, балериной Мариинского театра, в преддверии Международного дня благотворительности, чтобы поговорить о важных решениях, помощи детям и особом шарме ее благотворительных концертов.

Алиса Петренко в школе балета и вокала «Династия».
Фото: Ольга Стриженкова для свет.дети

Первый год у нас получился спонтанным. Это было три года назад. Я не помню, как конкретно появилась идея. Все начиналось с моего мужа (Михаил Петренко — оперный певец, солист Мариинского театра — прим. автора), который готов петь либо за большие деньги, либо бесплатно. Он сказал, что было бы здорово организовать неравнодушных артистов. Речь шла только о певцах, не про балет. Сначала это была витающая мысль в воздухе, а потом случился вихрь. (Смеется.) Мы начали готовиться буквально в мае, и в июне мы уже делали концерт. Я арендовала дворец Половцева, пригласили артистов. А дальше был самый сложный процесс — собрать гостей. Я сама стала приглашать своих знакомых, знакомых знакомых, своих подруг. И мы начали продавать билеты. Как это вышло, я вообще не поняла. Сначала это был камерный концерт под рояль, только певцы. Но когда об этом услышали Денис и Настя Матвиенко, наши солисты-танцовшики, они сказали: «Мы тоже хотим!» Они танцевали очень красивый номер, и было все очень камерно. Тогда у нас получилось собрать около 750 тысяч для детского хосписа. А когда мы стали планировать концерт в следующем году, моя подруга рассказала про фонд «Свет», и мы начали работать с вами.

С каждым годом мы все больше обретаем. Когда начинается творческий процесс, мы хотим что-то новое показать: не избитые номера, а что-то современное, необычное, чего не видели. В прошлом году специально под это мероприятие приглашали хореографов из Стокгольма и Украины, они поставили свои номера. Это были опера и балет в одном — появилась концепция. Собрали приличную сумму денег. А начиналось все на коленке.

Алиса Петренко, Михаил Петренко, Игорь Колб, "Неравнодушное искусство", 2019 г.
Фото: Екатерина Фёдорова

Я надеюсь, что все мои зрители, те, кто приходят на наши концерты, — люди, доверяющие нам, фонду. Там даже проверять ничего не надо — все деньги доходят до копейки. Потом это же кармически такая страшная вещь — обман в этой сфере. Расскажу историю из детства. В 90-е годы стояла бабушка у канала Грибоедова. Она вся тряслась и просила денег или еду. У нас тогда не было денег, и мы купили ей еду: чай, булочки. Потом я вижу, как эта бабушка спокойно встает и бодрым шагом идет и еще возмущается, что ей мало дали. Каждый выбирает свой путь. Это ее путь. И ставить крест на всей благотворительности только потому, что эта бабушка встала и пошла пешком, я считаю странным. Занимайся тем, во что веришь ты.

Не надо смотреть, как это делает кто-то другой. Мне тоже говорили множество вещей, от которых у меня руки опускались. У нас в стране вообще странно к благотворительности относятся. Есть много звезд, которые сейчас это продвигают. Я считаю, что это огромное дело. Низкий им всем поклон. Благотворительности много не бывает, и детей чужих не бывает. Разве мошенники могут остановить помощь всем остальным детям? Это нужно разделять. Ведь столько людей помогают, и столько детей спасаются.

Да, я слежу за ребятами. Я не слежу за чеками и отчетностью. У меня совершенно другое отношение: я помогла и не спрашиваю за это. Я знаю, что если будут продвигаться дела плохо, я еще раз помогу, чем смогу. Как-то мы очень хотели помочь одной девочке, не буду называть имя ребенка. Мы уже помогли другим детям, которые были выбраны, а потом я увидела ее. Концерт уже провели, деньги были отданы. Этой девочке попытались сами помочь. А на следующий год я спросила про нее. Когда тебе говорят, что девочке уже невозможно помочь, это такая боль. Страшно, что кому-то можно помочь, а кому-то нельзя. Я молю Бога, чтобы всем можно было помочь, чтобы деньгами можно было что-то решить или какой-то пассивной помощью.

София Горностаева — подопечная фонда «Свет», «Неравнодушное искусство», 2019 г.
Фото: Ольга Стриженкова для свет.дети

Благотворительность — это то, что я люблю, но погрузиться так, как это делают те, кто работает в фондах, я пока не готова. Нужно иметь определенную внутреннюю структуру. Один человек сказал про мое мероприятие, что это реализация тщеславия. Я отходила трое суток от этих слов. Я не могла представить, как можно вот так это видеть. Последнее, что я хочу на этом свете, — аплодисменты за то, какая я молодец, что помогаю.

Я стараюсь об этом нигде не рассказывать — только для зрителей «Неравнодушного искусства». Наши солисты — вот настоящие благотворители в этой истории, они делают это бесплатно, без гонораров. Поколение наших артистов такое, что, когда просишь об участии в благотворительном концерте, никто ни разу не отказался выступать бесплатно. Они все безумно заняты, но всегда говорят «да». Это человеческая сущность всех артистов балета и оперы, оркестра.

В прошлом году было очень круто, когда наши зрители не только купили билеты на концерт, но и потратили большие суммы на аукционе. Это был приятный шок, что люди так относятся к нашему мероприятию, доверяют.

Никто еще не уходил разочарованным, все получали крутое мероприятие с суперсолистами. Такая выжимка солистов в одном концерте — удивительное событие. Плюс с ними можно пообщаться, они приходят на фуршет. Это уникальная возможность. Я изначально думала сделать душевное мероприятие, во время которого люди могут друг с другом пообщаться, найти кого-то. После второго мероприятия одна девушка сказала, что встретила кого-то и решила свои какие-то вопросы по бизнесу. Мне было это так приятно.

Алиса Петренко с Юлией Беленькой в школе балета и вокала «Династия».
Фото: Ольга Стриженкова для свет.дети

Мой папа ушел пять лет назад. Он известный режиссер — Виктор Соколов. Очень талантливый человек был. Мама — балерина и педагог. От того, что они все время работали, мы воспитывались бабушкой. Наверное, в строгости. Они направляли своим примером, ничего особо не говоря. Они показывали, и мы к этому двигались. У меня три сестры. Они очень талантливые, все занимались балетом. У второй сестры тоже своя балетная школа. Самая младшая сестренка живет в Москве, она очень крутой продюсер. Недалеко ушла от балета: занимается театром и балетом, но продюсирует. Очень успешная. У всех сестер все хорошо сложилось.

Я страшный патриот. Когда меня пригласили в Америку работать, это было немыслимо. Я не могу жить без семьи, Петербурга. Когда мы уезжали на гастроли, и я видела какой-то каталог с Питером, у меня текли слезы, потому что я хотела домой. Кто бы что ни говорил, я действительно люблю Россию, россиян, наш народ. Очень люблю Петербург. Когда я познакомилась с моим мужем, он был абсолютным непатриотом, у него была квартира в Берлине, он хотел уехать. Я переделала его полностью, сделала все, чтобы он вернулся сюда. Наверное, есть что-то генетическое: я всегда патриотка была.

Алиса Петренко, «Неравнодушное искусство», 2018г.
Фото: Дарья Чаликова для свет.дети

Конечно!

Это моя любимая тема. Есть основные критерии в балете — шаг, прыжок, гибкость, подъем. В балете все можно развить. Нельзя развить координацию, ум правильный, музыкальность. Самое сложное — проблемы с фигурой. Если ребенок расположен к полноте, и всю свою сознательную балетную жизнь он будет худеть, это тяжело. Я всю свою балетную жизнь худею. В балетной школе у меня была анорексия, я весила 33 килограмма. Сказать, что это очень круто — нет, не могу. Это тяжело. Ты все время держишь это в голове. Какую надо иметь силу воли, чтобы 20 лет карьеры так себя вести! Я вообще не могу жить без хлеба. У меня отними все, но не могу жить без черного хлеба. Я чувствую запах черного хлеба и думаю: «Сейчас упаду в обморок!». Потому что я его так хочу!

Поклон! И аплодисменты.

Нервы. (Смеется.) Есть танцы, в которых не все от тебя зависит. Например, дирижер возьмет быстро темп. И ты нервничаешь не потому, что ты не готов к танцу, а потому что что-то может пойти не так. Где-то ты наступишь случайно на юбку, где-то споткнешься, поскользнешься, не услышишь музыку. Какие-то форс-мажоры. Это самое для меня неприятное.

Да! Но я никогда не ругаюсь на партнеров. Я понимаю, что ему в этот момент еще хуже, чем мне. Он тоже расстраивается. Меня и головой били в цыганском танце. Бывали разные моменты.

Как у Чехова — «Моя жизнь». Это к моему папе скорее. В детстве у меня был талант, но я его совершенно загубила отсутствием времени и тем, что я ленюсь. Я все его оставляю на старость. Я пишу, пишу неплохо. Я с детства писала стихи и книги. Я бы хотела написать. У меня столько всяких интересных историй в жизни, что, наверное, если это облачить в какой-то художественный стиль, получилась бы интересная книга о преодолении, о жизни девочки в нашей реальности. Название книги было бы совершенно не связано с содержанием. Она называлась бы как-нибудь романтично, например, «Замок дождя».

Не бояться просить кого-то участвовать в чем-то, помогать. Люди в большинстве своем очень добрые и отзывчивые. Не всегда благотворительность — чисто математическая или грустная. Она может быть очень одухотворенной, возвышенной и событийной. Помогайте с душой. И всегда делайте то, во что верите!

Беседовала Юлия Говоруха