«Суперагент с волшебной кнопкой»
«Читать Дима научился в этом году, во втором полугодии. Ему тяжело это давалось из-за нарушения слуха. Где-то неверно понимал звуки, где-то — слова. В мае у него появился слуховой аппарат, и мир заиграл новыми красками: „А, это слово, оказывается, вот так звучит?“ — рассказывает Галина, мама Димы. Улыбка постепенно, с каждым словом, сменяется слезами. От счастья, конечно же. — Я даже представить не могла, что он настолько сильно воспринимает мир по-другому».
Принять новую реальность и справиться со страхом Диме помогла поддержка одноклассников, учителей и тьюторов — наставников, индивидуально работающих с каждым учеником: они мотивируют, развивают навыки, помогают социально адаптироваться. Встретили Диму как настоящего суперагента: «Смотрите, у него теперь есть волшебная кнопка!»
Дима. Фото: Екатерина Фёдорова для «свет.дети»
Нарушение слуха — осложнение, оно порой возникает после лечения медуллобластомы, злокачественной опухоли головного мозга. У Димы слух пропал во время пятого блока химиотерапии. Галина заметила — сын больше не смотрит ей в глаза во время разговора. Он сосредоточен на губах, «читает» то, что говорит мама. Но не слышит.
— Дим, а помнишь, как тебе первый раз надели слуховой аппарат? Что ты услышал?
— Как мама говорит. Она помогала мне быть храбрым. Она у меня самая добрая на планете.
«Диму надо было спасать»
Смотря на Диму, сложно поверить в то, что ещё четыре года назад почти каждый день он вместе с мамой боролся за жизнь, проводя день за днём в больничной палате. В первый раз после очередного приступа головной боли и долгих просьб Галины Диму привезли в больницу на «скорой». Получить расшифровку компьютерной томографии удалось только спустя десять дней из-за майских праздников и бушевавшей на тот момент эпидемии коронавируса.
Дима с Галиной. Фото: Екатерина Фёдорова для «свет.дети»
«На следующее утро нас привезли в Алмазова (НМИЦ им. В. А. Алмазова — прим. ред.). Меня встретил Александр Вонгиевич Ким и пригласил на беседу. Повернул ко мне монитор и говорит, что это снимок головного мозга Димы, — вспоминает Галина. — Я из курса биологии понимаю, что этого здесь быть не должно. Опухоль. Размером с куриное яйцо. Помню, что доброкачественная всё-таки более идеальная, а злокачественная расплывчатая. Диму надо было спасать».
Операцию по удалению опухоли провели буквально на следующий день. Она длилась восемь часов. Всё это время Галина стояла у окна и вышивала, молясь лишь об одном — чтобы операция прошла успешно. «У нас, у мам, тогда была примета — нельзя было плакать, пока идёт операция. Я держалась изо всех сил».
Галина в классе школы, в которой работает учителем. Фото: Екатерина Фёдорова для «свет.дети».
Врачи готовили к худшему — возможно, полностью убрать опухоль не удастся из-за близкого расположения к определённым отделам мозга. Существовал риск, что Дима может и вовсе потерять зрение, слух и способность двигаться. Но вопреки всем прогнозам операция прошла успешно. Опухоль удалили полностью, а материал отправили на исследование. Спустя несколько недель в медицинской карте напротив диагноза появилось — «медуллобластома», и ещё пара слов — «четвёртая степень».
Кепка, глаза и улыбка
Продолжить лечение Диме с Галиной предстояло всё в том же Санкт-Петербурге, но уже в другой больнице — Центре протонной терапии им. Березина Сергея. А это ещё два месяца непростого лечения вдали от близких и родного дома — Великого Новгорода. Но было и хорошее. За время лечения Галина познакомилась с другими мамами, которые также боролись за жизнь своих детей.
«В больнице мы познакомились с Женей и Юлей. На момент знакомства Жене было шестнадцать, а Диме — всего четыре с половиной. Для него он — самый настоящий старший брат, готовый всегда защитить. До сих пор дружат. Даже в гости к друг другу порой приезжаем».
Дима. Фото: Екатерина Фёдорова для «свет.дети»
Протонная терапия закончилась в августе. Ещё один, но не последний этап лечения был позади. По традиции каждый пациент после окончания лечения бьёт в колокол в холле, в звоне которого всегда слышно — я справился. Победил.
«Дима очень сильно изменился за время прохождения протонной терапии. Я привезла в центр такого щекастенького ребёнка. Спустя два месяца, когда мы уезжали, он был уже совсем без волос, похудел на 14 килограмм. Кепка стала ему большая. Из-под неё только огромные глаза торчали, уши и улыбка, — говорит Галина. — А ещё изменился взгляд. Я заметила это, когда мы поехали в один из выходных в океанариум и там неожиданно встретили Диминого друга из детского сада. И я поняла — вот здесь стоит ребёнок, а тут — взрослый человек с большим жизненным опытом позади. Просто тело у него детское.
Хотя, наверное, взгляд Димы изменился ещё несколько лет назад. До болезни. Когда мы потеряли папу. Его не стало буквально за месяц до двухлетия Димы. Я осталась в положении, с ипотекой и маленьким Димой».
Дима. Фото: Екатерина Фёдорова для «свет.дети»
«Пап, привет!»
Диме два. Он взбирается на небольшую скульптуру в виде глухаря в центре города. Запрокидывает голову, глядя куда-то далеко-далеко в небо. Щурится, солнечные лучи слепят глаза. И машет рукой: «Хочу улететь к папе».
«С Сергеем мы познакомились в университете, в общежитии — он помогал чинить шкаф. Это была любовь с первого взгляда. Вместе мы прожили 10 лет, пять из них в браке», — рассказывает Галина.
Сергей погиб зимой. Гололёд. Несчастный случай. В тот день он отвозил к бабушке люльку для будущего малыша — Галина была беременна вторым ребёнком. Машину занесло. «Пол мы на тот момент ещё не знали. Но обоим очень нравилось имя Андрей. Так у Димы вскоре появился младший брат Андрюша». Но встретиться с сыном Сергею было не суждено.
Дима с братом Андреем. Фото: Екатерина Фёдорова для «свет.дети»
Его смерть стала трагедией не только для семьи и близких, но и для всего города, потерявшего талантливого учёного и археолога, и для его учеников. Сергей преподавал школьный курс истории и обществознания и готовился получить повышение — стать директором.
«Первое время его ученики часто прибегали ко мне. Наверное, они искали Сергея во мне, а я — в них. Каждый приносил какие-то свои воспоминания, фотографии. И я их собирала словно бусы, — вспоминает Галина. — А потом, когда случилась беда с Димой, меня поддержало столько людей! Сборы средств закрывались мгновенно, за два часа. Порой открывались какие-то, о которых я вообще не знала. Помощь и слова поддержки прилетали от учеников Сергея, от его коллег-археологов, из школы, в которой я когда-то училась. Это было невероятно! Просто посмотрите на мою историю и вы поймёте, насколько вокруг люди добрые и что вообще такое любовь».
Спустя время слёзы на щеках высохли, а скорбь превратилась в светлую грусть и память. В сердце нашлось место для ещё одной любви — совсем другой, но не менее сильной. Два года назад Галина вышла замуж за Алексея.
Галина с сыновьями Дмитрием и Андреем, мужем Алексеем и мамой Любовью Гавриловной. Фото: Екатерина Фёдорова для «свет.дети»
«У нас теперь невероятно большая семья. Мальчишки зовут Алексея папой, а Серёжина мама называет его сыном. Представляете, насколько она его приняла? У нас очень хорошие отношения, созваниваемся буквально каждый день. Очень интересно наблюдать, как вокруг Димы и Андрея взаимодействуют три бабушки. Это буквально забота, умноженная на три, — говорит Галина. — Когда Дима заболел, наша большая семья стала моей главной поддержкой и опорой».
«Ну что, я здоров?»
Это был первый вопрос четырёхлетнего Димки после двух месяцев, проведённых в больнице. Протонная терапия закончилась и, казалось, можно вернуться домой.
«Да», — ответила мама.
«А зачем мы тогда снова едем в больницу?»
«Доказать другим врачам, что ты здоров».
«Доказывать» приходилось каждые три недели на протяжении почти целого года во время прохождения химиотерапии в уже знакомом МИБС. В больницу приезжали как домой — с радостью и предвкушением от приближающейся встречи с любимыми медсёстрами — Лизой и Дианой. Они устроили Диме настоящий праздник в больнице, когда в феврале ему исполнилось пять. Огромный двухметровый шар в виде динозавра (Дима обожает их до сих пор!), капкейки, целая коробка подарков и безграничная радость, несмотря на очередной, не самый простой курс химиотерапии.
«На следующий день мы с Димой вышли прогуляться перед сном. Он шёл по коридору и катил стойку для капельницы. А потом в какой-то момент остановился и говорит: “Мама, я счастлив”».
Дима. Фото: Екатерина Фёдорова для «свет.дети»
Сейчас Диме восемь. С момента окончания лечения прошло уже три года. О болезни напоминают только регулярные обследования. Чтобы медуллобластома не вернулась, её, как и любое онкологическое заболевание, нужно держать под контролем. Два года назад Галина с сыновьями и мужем Алексеем переехала в свой дом — большой и светлый, а год назад — устроилась на работу в новую частную школу учителем русского языка. В ту же, в которой теперь учится Дима. В мае он закончил первый класс и уже успел выбрать будущую профессию. Дима мечтает стать учителем английского языка.
История Галины и Димы — напоминание о том, что даже после самой тёмной ночи обязательно наступает рассвет. Порой перед испытаниями судьбы мы бессильны, и «вылечить» нас может только время. А порой помощь приходит оттуда, откуда ты её вовсе не ждёшь. Детям с онкозаболеваниями выздороветь часто помогают не только врачи и родители, но и самые обычные люди, благотворители. В наших с вами силах подарить тем, кто борется, возможность вырасти. Поддержите проект «Расходы, которых не видно», чтобы мы и дальше вместе могли помогать детям с онкологическими заболеваниями.
Валерия Кишенько
31.07.2025
