— Как после 2022 года изменилась ситуация в лечении онкологических заболеваний? В новостях то и дело появлялась информация о прекращении поставок лекарств и отказах международных сообществ сотрудничать с российскими врачами. Нам есть чего опасаться?
— Доктора — люди запасливые. Жизнь показывает, что не всегда удаётся иметь под рукой все лекарства, которые могут понадобиться, поэтому мы привыкли думать наперёд. Не ожидая того, что случилось год назад, по своей обычной привычке мы действовали с опережением. Благодаря этому у людей, которые занимаются поставкой и разработкой препаратов было время на то, чтобы наладить лекарственное обеспечение.
Сейчас происходит переориентация на российский рынок. Фармакологические компании всё больше изготавливают лекарства отечественного производства. Это повлияет на доступность препаратов, на их стоимость и время доставки, что здорово облегчит нам работу. Например, препараты для иммунотерапии нейробластомы до недавнего времени в нашей стране не производились, и лекарства поставлялись из-за границы, что связано с большими финансовыми затратами. Сегодня в нескольких онкологических центрах нашей страны запущена первая фаза клинических исследований отечественного аналога этого иммунопрепарата. Мы ожидаем, что в скором времени сможем свободно им пользоваться.
Татьяна Юхта. Фото: Ольга Стриженкова для свет.дети
— А что касается обмена опытом с иностранными коллегами?
— Надо сказать, что протоколы терапии, которыми пользуются европейские и американские коллеги нам хорошо известны. Они находятся в открытом доступе. Мы активно следим за последними новостями в сфере медицины с помощью интернет-ресурсов. Не могу сказать, что во время своих заграничных стажировок я увидела что-то принципиально новое, чего бы мы не использовали в своей практике. Но когда видишь, как работают другие — обращаешь внимание на нюансы, на то, что они делают эффективнее, и что стоило бы применить в своей работе. Мне в этом плане очень повезло. Несколько лет назад у меня была возможность посетить клинику трансплантации костного мозга в Гамбурге, клинику детской онкологии в Штутгарте. Моё последнее заграничное обучение прошло в Грайфсвальде, где я и группа докторов из России познакомились с одним из ведущих специалистов, который занимается иммунотерапией при нейробластоме. Этот метод лечения ещё только начинали применять в России. По возвращении из командировки мы собрались в ординаторской и делились с коллегами его наработками. После этой поездки особенности применения иммунопрепаратов стали более понятными.
За последние два года количество заграничных поездок резко сократилось. Раньше крупные международные конференции посещала большая часть докторов нашей клиники. Это важные мероприятия, которые дают возможность пообщаться со специалистами мирового уровня, узнать напрямую, что происходит в мире медицины, получить новые знания, поделиться своим опытом. Сейчас с этим сложнее.
Татьяна Юхта. Фото: Ольга Стриженкова для свет.дети
— Какие возможности для обучения врачей и обмена опытом есть в России?
— Обучение для врача — это регулярный и непрерывный процесс. Мы постоянно участвуем в больших общероссийских конференциях. Они дают возможность пообщаться не только с ведущими специалистами московских клиник, но и с коллегами из других регионов. Абсолютно нормальная практика, когда благодаря таким связям доктор может написать напрямую специалисту в той или иной сфере и получить консультацию. Это облегчает и ускоряет работу, что очень важно.
Регулярно в нашу клинику приезжают доктора из других городов России на обучение, и мы продолжаем поддерживать с ними связь. Мы, как федеральный центр, часто принимаем пациентов из регионов на один из этапов терапии, который невозможно выполнить по месту жительства. Продолжать лечение пациент может и дома. Мы знаем, что дети в надёжных руках и следим за их судьбой.
— Почему врачам важно постоянно учиться?
— Я сейчас читаю «Записки на манжетах» Булгакова. В одном из рассказов идёт речь о докторе — удачливом и успешном, который, как подчеркивал Булгаков, успевал много читать, что очень хорошо характеризует специалиста. Обучаться врачу было важно во все времена. Медицина, и в частности онкология, — это быстроразвивающаяся наука. С момента, когда я начинала свою карьеру, прошло уже 15 лет. За это время существенно изменились подходы к терапии, и улучшилось лечение во многих областях. Помню пациента, такого душевного молодого человека, который болел лимфомой Ходжкина. Через шесть месяцев, после того, как его не стало, у нас появился новый препарат — Ниволумаб. Это лекарство, которое совершило революцию в лечении лимфомы Ходжкина, а за его открытие учёные получили Нобелевскую премию. Наш пациент не дожил до возможности получить это лекарство буквально несколько месяцев. Но чтобы этот прогресс в науке был, чтобы мы могли работать в соответствии с мировыми стандартами — нужно всегда быть в курсе последних новостей в мире медицины и учиться. Нельзя лечить так, как это делали 10 лет назад. Нужно использовать современные возможности.
Татьяна Юхта на осмотре пациента Арсения. Фото: Ольга Стриженкова для свет.дети
— Как за время вашей работы изменилась статистика выживаемости пациентов в той области онкологии, с которой вы работаете?
— Я работаю с пациентами, которые болеют солидными опухолями. Если объяснять просто — это опухоли, которые «можно потрогать» и увидеть: саркомы, лимфомы, бластомы. Успехи в лечении некоторых опухолей происходят на моих глазах. Например, с появлением новых лекарственных препаратов выживаемость пациентов с рецидивирующей лимфомой Ходжкина увеличилась до 90%. Благодаря иммунотерапии выживаемость пациентов с нейробластомой группы высокого риска поднялась с 40% до 55-60%.
— К нам в фонд часто поступают обращения с просьбой помочь врачам пройти обучение. Какую роль в обучении специалистов выполняет государство и фонды?
— Насколько мне известно, и в ряде Европейских стран, и в Америке, и в России весомую часть по лекарственному обеспечению, психологической помощи, реабилитации пациентов, а также по обучению докторов берут на себя благотворительные фонды. Наверное, это можно объяснить тем, что государственных ресурсов недостаточно для охвата всех отраслей. Тогда находятся люди, готовые помогать и двигать процесс. Мы работаем при университете, и частично он берёт на себя статью расходов по обучению, командировкам и стажировкам, но бюджет не может закрыть все потребности, потому что учиться нужно всем.
Я считаю, что мне повезло с моим обучением, в том числе, благодаря фондам и благотворителям. Мы часто обращаемся за помощью, и не менее 50% запросов в обучении покрывают фонды. Они покупают билеты, оплачивают обучающие программы, помогают с членскими взносами для участия в различных мероприятиях. Это большие деньги. Фонды всегда стараются помочь и коммуницируют между собой. Если одна организация перегружена, то она может переадресовать заявку в другой фонд.
Татьяна Юхта. Фото: Ольга Стриженкова для свет.дети
— Что ещё помогает врачам в работе?
— Ощущение, что ты не один. Мне невероятно повезло с учителями. После института я проходила ординатуру в НМИЦ онкологии им. Н. Н. Петрова. Тогда там заведовал отделением детской онкологии профессор Юрий Александрович Пунанов, главный детский онколог Санкт-Петербурга. Человек с невероятными знаниями и огромным опытом. Сейчас он ведёт консультативную работу, и мы обсуждаем с ним первичных пациентов и больных, которые сейчас получают лечение. В том же отделении работала Светлана Александровна Сафонова, долгое время она была главным детским онкологом Ленинградской области. Очень харизматичный доктор с потрясающей врачебной интуицией. Помню молодую и активную Светлану Александровну Кулеву. У меня была возможность ходить со старшими товарищами на приёмы, смотреть, как они работают и общаются с пациентами.
Когда ты молодой специалист, то готов впитывать информацию, как губка. У тебя есть возможность учиться у докторов, которые уже давно работают — это одна из самых эффективных моделей обучения. В моей работе у меня никогда не возникало ощущения, что я брошена. Всегда есть старшие товарищи, с которыми можно посоветоваться.
Теперь ко мне самой обращаются за помощью молодые специалисты. Я им повторяю то, что мне говорили мои учителя: «Лучше спрашивать, чем не спрашивать». Это вообще особенность нашей специальности — мы не принимаем сложные решения самостоятельно, существует двойной онкологический контроль, чтобы избежать ошибки. Когда мы пишем листы терапии, то просим кого-нибудь из коллег ещё раз всё проверить, пересчитать дозы. Каждую неделю, а если есть необходимость, то чаще, мы делаем обходы и вместе обсуждаем тактику лечения пациентов. Каждый доктор в отделении знает про каждого ребёнка, который лечится в отделении.
Ещё важна атмосфера в коллективе. Когда ситуация плохая и тучи сгущаются, каждый из коллектива это чувствует. Доктор никогда не останется один.
Татьяна Юхта с коллегами из отделения трансплантации костного мозга для детей с солидными новообразованиями НИИ ДОГиТ им. Р. М. Горбачевой. Фото: из личного архива
— Вам бывает страшно в работе?
— Каждый день. Самый большой страх — сделать что-то не так. Страшно оглянуться назад и задуматься: «А правильно ли ты поступил?» Я сейчас говорю о ситуации, когда перед доктором стоит выбор, какой из методов терапии лучше применить в определённый момент. Решение таких вопросов перед доктором встаёт каждый раз, когда лечение пациента идёт не по плану. А болезнь очень часто ведёт себя не так, как написано в книжке. Эти развилки, когда ты думаешь: «А, может, надо поступить иначе?» — будут всегда. Основываясь на своём опыте и медицинских знаниях, врач принимает единственное решение, и возможности оказаться в исходной точке уже никогда не будет, а иногда очень хочется.
— Расскажите историю из вашей практики, про которую, оглядываясь назад, вы можете сказать: «Я поступила правильно!»
— Несколько лет назад моему брату прислали сообщение ВКонтакте. С ним связался мой бывший пациент, видимо, нашёл его по фамилии. Он попросил разрешение дать ему мой контакт и написал: «Я был маленький и даже не сказал спасибо, а сейчас понимаю, что она мне жизнь спасла». Я была ужасно тронута. Этот мальчик болел лимфомой Ходжкина. Помню, он был таким нахмуренным и неразговорчивым подростком. Сейчас у него всё хорошо: он закончил учиться и уже работает. Отдалённые сообщения о благоприятных исходах — это самые счастливые моменты в нашей работе, благодаря которым понимаешь, что работаешь не зря.
Татьяна Юхта. Фото: Ольга Стриженкова для свет.дети
— Какими качествами должен обладать врач-онколог?
— Сопереживанием и желанием помочь. Онкология — одна из самых страшных областей медицины. Когда человек сталкивается с болезнью, ему нужна поддержка. Важно в этот момент не только оказать медицинскую помощь, но и проявить сочувствие. От умения сопереживать всё исходит. Если сопереживаешь, то ты, как доктор, эффективно работаешь, потому что тобой движет желание помогать.
— Какими эмоциями наполнен день врача-онколога?
— Здесь всё волнообразно. В жизни так складывается, что сложные случаи не распределяются равномерно. Моменты сгущения туч чередуются с тем, что у всех всё хорошо. Когда всё размеренно, то заканчивая лечебную работу, я занимаюсь научными вопросами. Но в те дни, когда состояние пациентов ухудшается, я не знаю, когда уйду с работы. Бывали случаи, что я не успевала на самолёт, не уходила ночевать домой, и никакие вечерние планы меня уже не касались. Всё непредсказуемо. Когда врач моей специальности начинает свой день, он не знает, каким образом этот день закончится.
— Что можно сделать прямо сейчас, чтобы работа врачей-онкологов стала эффективнее?
— Мы с коллегами хотели бы, чтобы в нашей клинике был организован отдел медицинских регистраторов, который возьмёт на себя такие бюрократические вопросы, как оформление документов для госпитализации, что отнимает очень много времени. Это поможет разгрузить врачей, и тогда у докторов будет больше возможностей уделять время пациентам, обучаться и заниматься научной деятельностью.
Возможность реализовывать свои идеи — это большое счастье. Если бы этого не происходило, у нас давно бы опустились руки. Но этого не случается, в том числе, потому, что находятся люди, которые готовы помогать врачам добиваться результата.
В 2022 году фонд «свет.дети» направил 553 083 рубля на поддержку программы «Развитие медицины». Благодаря помощи людей мы смогли оплатить обучение российских врачей-онкологов, их участие в медицинских конференциях, а также помочь с оплатой исследований для научных разработок.
Поддержите программу «Развитие медицины», позаботьтесь о будущем. Любая сумма имеет значение.
Беседовала: Марина Бобришова
14.03.2023
